Отзыв на статью к.и.н. В.Е. Болдырева «Реконструкция стратегии Д. Трампа в отношении КНДР» //США. Канада: экономика, политика, культура. - 2019. - № 3, c. 85-98
Внимание научного сообщества к проблемам наших ближайших соседей и к узлам геополитических проблем вблизи границ РФ не может не радовать. Однако применяемые подходы и сделанные выводы радуют нас не всегда.
О методологии исследования Применяемые автором новаторские методы «гуманитарно-корреляционного анализа и прогрессивной реконструкции», основанные на поиске похожих аналогий в прошлом («потенциального исторического коррелята»), и составлении прогнозов на основе их опыта, кажутся нам несколько рискованными. Учёт исторического опыта, конечно, является важным и необходимым при изучении любой темы, однако, некритически перенося его в прогнозы будущего, исследователь рискует уподобиться генералам из известной пословицы, которые «всегда готовятся к прошлой войне». Наконец, поиск такого «исторического коррелята» подсознательно подталкивает исследователя к выбиранию из истории похожих моментов, при игнорировании или затушевывании многочисленных существенных отличий – что неизбежно будет вести к ошибкам.
Хотя в методологии и предусмотрена «контекстная поправка с учётом реалий исследуемого кейса», в данном исследовании мы не видим применения таких поправок, достаточного для исключения ошибок. Осмелимся предположить, что сама попытка прогнозировать развитие геополитических событий на основе стратегии только одной стороны-участника – имеет ценность скорее в качестве интеллектуального упражнения. И сам автор оговаривает, что эта стратегия и этот прогноз предполагает пассивность КНДР, вместо её действий в качестве активного участника – не говоря уже о других региональных державах.
О предпосылках Власти КНДР всегда, уж точно на протяжении последних лет 10, которые мы следим за темой, настаивали на переговорах с США и Южной Кореей, мирном решении противостояния на Корейском полуострове и заключении мирного договора по итогам Корейской войны. Также КНДР подчёркивала, что разработка «сил ядерного сдерживания» с её стороны является вынужденной мерой в условиях отсутствия мирного договора и формальных гарантий безопасности со стороны США. Прекращение ракетных и ядерных испытаний, а затем переговоры и подготовка к встречам на высшем уровне произошли уже после того, как КНДР в целом завершила свою ракетно-ядерную программу созданием оружия, способного достигать территории США. Поэтому тезис «в 2017 г. США принудили КНДР начать диалог» звучит неожиданно и как минимум, нуждается в дополнительном веском обосновании.
Об «исторической корреляции» Рассматривая параметры, которыми автор аргументирует параллели нынешнего американско-корейского противостояния с американско-советским противостоянием в 80-е годы, нельзя не заметить следующие натяжки, сделанные в угоду методу «корреляционного анализа»: «Образ КНДР как спонсора террора, проводящего массированные кибератаки, незаконные ракетно-ядерные испытания, угрожающие США» - был сформирован задолго до прихода администрации Трампа. Обвинения КНДР в кибер-атаках начались где-то с 2014 г. Впервые КНДР была внесена в перечень в 1988 году. Автор, очевидно, имеет в виду повторное включение её в этот список в 2017-м, однако утверждение, что этот образ формировала администрация Трампа, выглядит неудачной формулировкой.
Крупнейшие военные учения США в Южной Корее и у морских границ КНДР также являются ежегодными, и каждый год провоцируют обострение на полуострове. В том числе такие учения в прошлые годы отрабатывали сценарии высадки десанта в Пхеньяне и «превентивного» ядерного удара по территории КНДР, а также приводили к опасным инцидентам. Поэтому тезис «2017 год ознаменовался интенсификацией военных учений в Республике Корея вблизи демилитаризованной зоны» является истинным только с учётом вышеизложенного, и эти учения также не являются особенностью политики Трампа в сравнении с его предшественниками.
Тезис «В течение 2017 – начала 2018 г... был сформирован негативный образ Северной Кореи и её лидера в мировом информационном пространстве» - также откровенно не соответствует действительности. Информационная война США и РК против КНДР с разной интенсивностью идёт с момента разделения Кореи и создания двух корейских государств. Об «укреплении союзнической солидарности» США и их союзников в эпоху Трампа, с нашей точки зрения, можно говорить только с очень большой натяжкой. Вопрос о пребывании американских войск в РК сейчас является источником трений, и с другими союзниками отношения у Вашингтона тоже не лучшие. Наконец, тезис «для русских характерно сплочение вокруг национального лидера в трудные времена» применительно к 80-м годам ХХ века в СССР (с которыми автор сравнивает ситуацию КНДР) звучит странно. Авторитет центральной власти в СССР последних лет неуклонно понижался, а фигура, которая могла бы претендовать на роль национального лидера, просто отсутствовала. Как раз этот параметр показывает прямую противоположность внутриполитической ситуации в двух сравниваемых странах в выбранные периоды!
Также нам кажется несколько наивной «американоцентричная» схема конфликта, рисуемая автором. Корея, если верить этой схеме, ничего не делает самостоятельно: это США, оказывается, «вынудили режим Ким Чен Ына предпринять ряд учений и ракетно-ядерных испытаний», и они же «принудили КНДР начать диалог». Подобная очарованость молодого специалиста всемогуществом США вызывает, честно говоря, улыбку. А попытка вписать проведение Ким Чен Ыном учений и испытаний, которые Вашингтон всеми силами пытался остановить, в «достигнутые правительством США результаты», свидетельствует, корректно выражаясь, о ярко выраженной авторской позиции.
Выводы «Втягивание КНДР в орбиту влияния США и Южной Кореи» является, с нашей точки зрения, фантастическим. Автор, будучи американистом, а не корееведом, не использует в своей работе корейские источники и исследования, либо консультации коллег-корееведов. И ожидает, что КНДР будет «пассивным участником» геополитических процессов. Это игнорирует некоторые особенности северокорейского менталитета и крепко затянувшиеся узлы межкорейских проблем. Антиамериканизм северных корейцев, кроме того, что являлся частью государственной идеологии на протяжении десятилетий, также подпитывается памятью о массовых разрушениях и массовой гибели мирного населения под американскими ковровыми бомбардировками во время Корейской войны.
Продолжающаяся криминализация в южнокорейском законодательстве КНДР (которая не признаётся государством, а «территорией, захваченной мятежниками»), непризнание любых структур и законов КНДР - приводит к сохранению на Юге «Управления пяти провинций», которое считается легитимной властью для территории КНДР. А также к признанию Югом права собственности за наследниками всех национализированных на Севере земель и предприятий. Это исключает ориентацию любой части экономической и государственной элиты Северной Кореи на Сеул, поскольку в излишне самонадеянных южнокорейских правилах игры для северной элиты просто не оставлено места.
Наконец, при проведении параллелей между событиями 1980-90 гг. и нынешней ситуацией в Корее, стоит учитывать полученный с тех пор негативный опыт многочисленных государств и лидеров, пытавшихся договорится с США по-хорошему, в обмен на некие словесные гарантии. Наивно ожидать, что в КНДР этот опыт не помнят или не учитывают. Что же касается прогноза уменьшения русского влияния на КНДР, то с нашей точки зрения, это влияние в последние годы, без всяких усилий со стороны США, а просто из-за самоустранения России от сотрудничества с Пхеньяном, является минимальным, а двусторонние контакты – скорее церемониальными. Хотя, может быть, после недавней встречи лидеров двух стран во Владивостоке эта ситуация изменится.
Разумеется, человеческий фактор в виде не всегда критичного и обоснованного использования старых схем и прошлого опыта имеет место и в Америке. И можно согласиться с автором в том, что стратеги США в своих планах пытаются, и будут пытаться впредь, использовать против КНДР те же методы, которые в ХХ веке были успешно опробованы ими против социалистических стран Восточной Европы. Однако, с нашей точки зрения, успехи ракетно-ядерной и космической программ КНДР, интенсивное развитие экономики, включая «строительный бум» в корейских городах, резкое расширение международных контактов на высшем уровне, и другие достижения КНДР в условиях американских санкций последних лет, свидетельствуют о порочности и неэффективности такого, оторванного от реальности, подхода.
Администрация Группы солидарности с КНДР
|