КОРЕЯ - СТРАНА ЧУЧХЕ

В параллельной советской республике

 Дмитрий Ремизов

Некоторые проспекты, зазывающие туристов в КНДР, рекламируют предстоящую поездку как "возвращение в СССР" или даже "возвращение в прошлое". Но на самом деле все несколько иначе.

В Корейскую Народно-Демократическую Республику я приехал в середине апреля 2013 года – в самый разгар "напряженности на Корейском полуострове". В первый же день я отметил, что в столице страны — Пхеньяне — эта самая "напряженность" совершенно не заметна. Город живет обычной жизнью.

Я был в КНДР не в качестве обычного туриста, а в роли общественника-журналиста. В это же время в Пхеньян слетелись представители различных зарубежных "обществ дружбы с Кореей" и "изучения чучхе", среди которых были и российские делегаты. Моей постоянной спутницей, выполнявшей роль переводчицы и гида, стала товарищ Мун (она сама попросила ее так называть, полушутливо-полуофициально) – сотрудник местной ассоциации работников общественных наук. В первый же день она с улыбкой оповестила меня: "У вас, наверное, думают, что скоро начнется война? Но это не так, войны не будет".

Контраст реальной жизни с картинкой, которую рисуют мировые СМИ, был действительно разительный. По телевизору в гостиничном номере можно было посмотреть японский NHK, британский BBC, российский RT и другие зарубежные каналы. Некоторые информационные выпуски начинались с "тревожных новостей с Корейского полуострова": какие-то ракетные установки; Ким Чен Ын, машущий руками то ли приветственно, то ли угрожающе; эксперты, с суровыми лицами вещающие о неизбежности войны. Это резко диссонировало с залитым солнцем Пхеньяном, по улицам которого шли обычные корейцы, озабоченные повседневными делами.

Из Владивостока в Пхеньян я прилетел самолетом компании Air Koryo – "Туполев 204-100". Большинство пассажиров составляли корейцы, возвращавшиеся на родину после трудовых вахт в России. Корейский самолет в аэропорту Владивостока выглядел довольно скромно на фоне других авиалайнеров. Я тогда еще подумал, что если бы я был Ким Чен Ыном, то посылал бы в другие страны самолеты размером побольше, чтобы поразить иностранцев "размахом корейской души". Но корейцы, как оказалось, совсем не склонны к показухе.

Аэропорт в Пхеньяне кто-то из россиян метко назвал "провинциальным аэровокзалом". Действительно, обстановка и отделка довольно скромные. Но в настоящее время вокруг идет стройка, поэтому, думаю, через несколько лет картина изменится.

Проход таможенной зоны был ненавязчивым. Никто не ощупывал и не обыскивал прилетевших или входивших в здание людей – в отличие от Владивостока, где посетителей аэропорта в буквальном смысле "облапывали" на входе. Потом, когда я улетал, не требовалось снимать одежду и обувь. Очевидно, что северокорейцы совершенно не опасаются терактов.

По рассказам россиян, бывавших в КНДР, раньше при прилету в страну нужно было сдавать мобильники. Теперь этого не требуется. В Северной Корее действуют несколько сетей мобильной связи, одна из которых предназначена для иностранцев. Купив сим-карту, можно перезваниваться с другими туристами, имеющими такую же симку, а также звонить за рубеж. Поскольку я пробыл в стране всего неделю, то пользовался гостиничным телефоном.

В первые дни я действительно не мог отделаться от ощущения, что прилетел в столицу какой-то азиатской республики СССР. Но это не было возвращением в 1970-е или 1980-е годы — я как будто очутился в 2013 году в стране, где не было "перестройки" и по сей день сохранился социалистический строй. В этой "параллельной советской республике" за два десятилетия многое изменилось: появились мобильные телефоны и компьютеры, на улицах выросли небоскребы, по дорогам ездят иномарки. Но "советский дух" сохранился. Особенно сильно я его ощутил на выставке в павильоне "Космос" – аналоге советского ВДНХ. Общая атмосфера напомнила времена моего детства: словно я в школьные годы вместе с классом пришел на просмотр фильма о достижениях советской космонавтики.

Итак, Пхеньян и северокорейцы. Какие они?

На мой взгляд, жителям Северной Кореи свойственна некая "провинциальность" или даже "деревенскость". Сразу же подчеркну, что эту черту каждый вправе оценивать по-своему – положительно или отрицательно. В апрельские дни шли активные работы по обустройству городских клумб, что вызывало еще больше ассоциаций с сельской жизнью.

В весеннем гардеробе жителей Пхеньяна преобладает сдержанный стиль. Мужчины носят одежду серых и темно-синих тонов. Популярны строгие костюмы. Джинсов не видел, хотя кроссовки распространены. Женщин я разделил бы на два типа. Одни одеты по-городскому, прически явно сделаны в парикмахерских. Другие ходят в платках, могут носить за спиной какие-то мешки-баулы (а иногда — и поклажу на голове, как это принято во многих азиатских странах). Дети, не в пример взрослым, одеты ярко.

Очень часто можно встретить людей в военной форме. Но не все они – армейцы. Это могут быть как военнослужащие Корейской народной армии, так и народные ополченцы, и члены молодежной красной гвардии. Товарищ Мун заверила меня, что она, как и все северокорейцы, "тоже военный" и в случае опасности готова выступить на защиту родины.

Пхеньян не является туристическим центром, поэтому власти и жители совсем не стремятся к наведению внешнего лоска, рассчитанного на приезжих. На улицах можно увидеть как современные автобусы, так и старенькие трамваи с облупившейся краской. Рядом с новыми, свежепокрашенными зданиями могут стоять старые обшарпанные дома. В Пхеньяне я услышал фразу: сначала – удобства для людей, а эстетика – потом. Ну а иностранные туристы могут либо фотографировать старые дома и транспортные средства, преподнося Корею отсталой, либо, наоборот, снимать все самое новенькое, представляя страну суперсовременной.

Как бы то ни было, Пхеньян поражает невероятной для россиянина чистотой, подтверждая поговорку: чисто не там, где убирают, а там, где не мусорят. При этом я не сказал бы, что стремление к чистоте – национальная черта корейцев. Скорее, им мешает мусорить дисциплинированность. Поддержание чистоты в городе – это один из элементов сохранения своей "среды обитания".

Многочисленные ларьки, торгующие различной снедью, напитками, курами гриль и т.п., опровергают домыслы о якобы царящем голоде. Довелось мне бывать и в современном универмаге — "Раквон". Позднее я узнал, что пару десятков лет назад он был валютным, но сейчас все цены указаны в северокорейских вонах.

Кроме меня других иностранцев там не было — более того, мой визит стал полной неожиданностью для персонала, и когда я сфотографировал продуктовый отдел, то работники запротестовали, потребовав прекратить съемку (увидев "Российское шампанское", я все же не удержался от нарушения правил и запечатлел на память). Возможно, если бы северокорейцы знали про слухи о "массовом голоде", они бы все же предоставили возможность сфотографировать полные прилавки продуктов.

Впрочем, в других местах тоже существуют ограничения на фотосъемку. По моим наблюдениям, причин тому две. Первая – военная. Например, не разрешается фотографировать вид на Пхеньян из вращающегося ресторана на крыше гостиницы Koryo: фотографии с небоскреба равноценны аэрофотосъемке, и "почти воюющая" страна не может позволить иностранцам делать такие снимки. Вторая — чисто субъективная. Корейцы, а особенно кореянки, категорически не любят фотографироваться. Они так и норовят отвернуться, закрыть лицо или спрятаться за какой-нибудь столб.

Но если количество туристов будет расти, то горожанам волей-неволей придется привыкать к такому "бесцеремонному" поведению европейцев и американцев. Кстати, о последних. Хотя мировые новости разрывались сообщениями о якобы предстоящей войне, в гостинице проживало немало американцев. Численность гостей из России в КНДР, по сравнению с туристами из других стран, за последние десятилетия резко снизилась. По этой причине персонал той же Koryo практически не знает русского языка, а общается с иностранными постояльцами только на английском.

Туристы, бывавшие в КНДР в прошлом, рассказывали, что по городу шагу нельзя было ступить без сопровождения гида. Во всяком случае, я и другие россияне отправлялись самостоятельно гулять по окрестностям, и никто нас не останавливал.

Стоит отметить, что с наступлением позднего вечера жизнь на улицах замирает. И в этом смысле Пхеньян похож на советские города, в которых не было ночной жизни — население ложилось спать пораньше, чтобы утром с бодрыми силами идти на работу.

Общепризнанной приметой Пхеньяна считают регулировщиц уличного движения. Но если раньше они регулировали движение вместо светофоров, то теперь – вместе со светофорами.

А в дни, когда я находился в столице КНДР, у подземных переходов установили указатели, светящиеся по ночам — раньше их не было.

Из всего увиденного можно сделать вывод, что КНДР явно находится на подъеме, а Пхеньян динамично преображается, приобретая черты города, внешне привычного для взора европейца.

Но в целом Северная Корея — страна, как говорится, "на любителя". Если вы хотите ощутить размеренность и сравнительное спокойствие жизни, свойственные СССР в годы его стабильного существования, — то вам здесь понравится. Если меня попросили бы выбрать из моих фотографий ту, которая лучше всего передает атмосферу КНДР, то я бы остановил свой выбор вот на этой: